Бевиал
Ранее именовался Арилло. Известен как Демон, Предатель, Падший.
6 лет.
мужской.
Бисексуал. | 
| Стая Сумеречного Мрака
Вожак
Ветер
Средний
Шпион |
Can you imagine a time when the truth ran free?
Ранняя весна, самое начала марта, снег еще даже не расстаял - мир был укутан в белое одеяло. Небо былона удивление чистым - словно созданное из льда, такое высокое и надостяжимое, и солнце, словно искрящаяся снежинка, освещало однотонный пейзаж. Деревья скрипели под тяжелой ношей, тихо завидуя хвойным собратьям и пугая стайных волков своей нестабильностью. Но все равно, они веселились - будующие для них было тайной, как и простая истина.
Ах, да, о чем я. Вот это день, когда я родился. Я его сам не помню, что не удивительно, но рассказы матушки и отца заелись глубоко в моем создании. Мысли о моем лживом дестве вызывают у меня пристур тошноты - моя невинность, моя неприкосновенная чистота, что словно светиласьв мои юнные годы, вызывает у меня неприязнь и легкую грусть в перемешку со злостью.
Я рос под зорким оком отца - его звали Ларин, и он был чистокровным волком воздуха,советником Единой Стаи и верным другом, как мне тогда казалось, вожака. Он был моей путеводной звездой, идеалом и кумиром. Тогда я даже не замечал, насколько таинственна и мрачна была его фигура на самом деле - будучи волчонком, я был слеп к чужим порокам и своим собственным. Моя мать была моей покровительницей, защитницей под именем Аска, так же дочь ветра. Ее слова были сладки, словно ядовитый мед, я движения плавные, как скольжение змеи. Даже сейчас, это женщина не может вызвать у меня отрицательных чувств, путсь и принимать ее обратно в семьюя не собираюсь. Она была соблазнительницей, суккубом, контролирующей ситуацию издалека, она была кукловодом, токсичной и опасной.
Я не виделся с росвесниками до дня Солнца - каждый день был провиден под присмотром матери, когда я слегка подрос - в отцовских тренировках и учениях. Оглядываясь назад, я оказался способным учеником - пусть отец и любил понижать мою скромную самооценку. Я учился усердно, стараясь соблюдать его ожидания, желая добиться его похвалы - чего мне пришлось ждать еще долго. Я был подлизой, пусть и отрицал этот факт - это был гадкий самообман.
Дни становились длинней, солнце - приветливей и теплей. Я с удивлением и непониманием наблюдал за тающим снегом, как белоснежная чистота превращалась в коричнивой грязь. Хах, какая трагическая ирония. Я спршивал отца и мать, почему это происходит - их ответом всегда было то, что Бог-Солнце пробуждается от зимного сна. И тогда я подумал, почему бы ему не спать дальше? Я был расстроен - снег был понастоящему красив, чист, он завораживал, он радовал мою душу. Я знал, что подобные мысли будут наказаны, они будут не поняты - я был смышленным волчонком.
Волки стали более оживденные на канун дня Солнца. Они веселились еще до начала праздника, весело щебеча о своем. Я с нетерпением ожидал этого самого дня - наконец-то, продолжительное общение со состайцами! И костер, великий костер, я хотел увидеть его с той минуты, когда услышал о нем. И вот, этот день наступил - день, когда солнце долго путешедствовало по небу, изгоняя неприветливые тени. Я собрался рядомсо своей семьей и другими советниками, поближе к огню и вожаку. Рядом со мной сила волчица-волченок - и на миг я буквально завис, глядя на ее шерсть. Белую и чистую, как расстаивший снег. Как я узнал после, ее звали Инсангаре, но я называл ее Иса. Я был единственный, кому она позволяла подобное - ее лучший друг, и в будующем немного большое. Вспоминать о ней такой, чистой и неприкосновенной, смеющийся, режет мое сердце, сколько бы раз я не пытался убить свои чувства к ней.
We were the kings and queens of promise.
Закатное солнце теряет остатки тепла, кровавое небо холоднеет, уступая фиолетовым оттенкам. Такое прекрасное зрелище, и я завороженное смотреть как умирал день - медленно и тихо, не оставляя не следа, даже нету шрама на ткани неба. И эта смерть отражалась в глазах Исы - она с изумлением и почти религиозным вдохнвоением смотрела на закат, ее истристые глаза шикороко расткрыты. И это было понастоящему красиво, почти нериально - один из тех моментов, что навсегда запечаталисьв моей памяти. Через пару долгих мгновений, появились звузда - их рождение отрадалось в наших глазах, каждая вспышка окрашивала темное небо. И тогда я понял одну простую вещь - нету абсолютной тьмы, даже Царица Ночи, Нот, освещает мир. В каждой тени есть крупица света.
К концу лета я и Исангаре стали понастоящему близки. Иногда я ловил себя на мысли - была ли она настоящея? Мое воображение создало мне идеального друга, чистую снежинку, искристого ангела, светлого демона? Я сочинял поэмы, я сравнивал ее светлую шерсть с моей черно-серой, я сравнивал наши глаза - голубые, мои - яркие, ее - холодные. Я восхищался ей, ее открытость поражала меня, я чувствовал себя одаренным - ее слова были музыкой для ушей. Я не замечал новых холодов, я лишь волновался о том, холодно ли ей, меня не бескопоило новое чувство голода, я лишь думал о том, как голодает она.
Листья окрашивались в цвета плоти - желтые сухожилия, красная кровь, коричневая кожа. И было в этом нечто завораживающее, словно сама Смерть прошлась по залам леса, прикасаясь своими длинными, костлявыми пальцами к каждому листочку, безмолвно шагая в мире живых. Добычи стало меньше, ветер стал сверепие, небо закривали серые тучи. Начались дожди, холодные, словно дыхание ледяного дракона. Но она не обращала внимания - холодеая вода была ее другом, ее спасителем. И моим тоже.
Она превратила дождь в снег, и как я был счастлив вновь увидеть его - пусть и на короткое время. Снежинки быстро таяли, но я уловил их истристый силует - невероятно красиво, такие хрупкие пылинки, что могут стать метелью или же лавиной. Пожалуй, тогда я был понастоящему был счастлив - без обязаностей, без забот. Так глупо, так просто, так хорошо.
Холода усиливались с каждым днем, ветер сверепо сдирал картины Смерти и Осени, и я с тоской смотрел на гниющие, разорваные листья. Почему все красивое превращается в грязь? Это не давало мне покоя. Грязь снова вернулась в мою жизнь - мои лапы, моя шерсть преобрели коричневый, отвратительный оттенок, такой ненавистный цвет. И ее шерсть - я с грустью и сочувствием посмотрел на Ису. Но она... она смеялась. Она была не против - какое чудесное, чудное создание! Она нашла красоту в падении, страсть в печали, искру в сырой земле. Невозможная, завораживающая. И вправду, выдумал ли я ее? - вот что я тогда думал. Дорогая Исангаре, мне и впраду жаль о том, что произошло. Хотелось бы мне увидеть твою улыбку вновь.
Дни становились короче, Бог-Солнце медленно засыпал, давая место своей сестре Луне и ее подруге Нот. И звезды, они становились ярче, они полыхали бессцветным огнем, такие далекие, недостежимые. Они словно предлогали руку помощи в шутку, смеясь над низкими смертными, что пытаются до них дотянутся. Их смех был полон коварства и неприязни - именно такой смех я слышал, ноон не отталкивал, он приятгал, заманивал. Я с нетерпением ждал Дня Луны - тогда голоса звезд будут кричать, словно баньши.
Теперь костер полыхал в тьме ночной, наши тени танцевали с нами, истории жрецов звучали словно отголоски прошлого. Время словно остановилось, лишь Луна беззвучно плыла в океане звезд. Тогда я стал взрослым - полноправным членом стаи. И пусть я носил скромный титул охотника, все знали, что я вырасту и стану советником, следуя стопам моего отца. И судьба отыграла на этом злобнейшую из шуток.
This simple answer is never what it seems.
Я никогда до того не знал, как нечто, что ты любишь, что ты держишь рядом с сердцем, может разрушить твою жизнь, превратить тебя в пыль. Но все равно, ты не можешь поборать чувства - несмотря на опасность, оно всегда останется красивым и завораживающим зрелищем. Пару дней спустя Лунного Дня, что для меня чувствовалось вечность назад, грянул шторм. Черные тучи, что зловеще наклонялись над родным домом, разрывали в дребезги тысяча молний - словно огненные змеи, они командовали небесамт, и гром их шипения разносился на мили и мили. Волки были исруганны, жрецы чувствовали гнев божествм - это было наказанием, но за что? Чем мы провинились? Я никогда не узнал ответа. Голоса старика-вожака и совета перекрикивали шум погоды, прося волков укрыться в гротах подозерами. Мой отец, мой стальной и безчувственный отец, говорил с неподдельной тривогой в голосе. И тогда я понастоящему импугался, и страх медлеено пожирал мое молодое сердце. На секунду, на одно мгновение, я подумал - я должен выжить любой ценой. Я не думал ни о матере, не о волках стаи, даже Иса не посетила мое мысли - это был я и только я. После, когда мы пережили напасть, я понял из этих мыслей, что я - прирожденный эгоист.
Я вспомнил о белоснежной подруге лишь когда увидел ее силует в испуганной толпе - мы все бежали в одну сторону, в сторону спасения, но посмотрев на нее, на то, как она еле дышит, как спотыкается о сырую землю, когда ее толкают старшие, я забыл о верности направления, приближаясь к Исе. Она улыбнулась, сквозь грязьи страх. Я сожалел о том, что волновался лишь о себе, но показывать этого не стал.
И тогда началась вьюга, снег белым демоном украл наше зрение, забрав наше спасение, его острые кристалии царапали морду, словно ледяные когти. И он выл, как раненный зверь - громче грома, громче топота чужих лап. Снег начал собираться у наших лап - нашу могилу уже зарывали ледяные крупицы. Мы шли, вопреки нашим шансам, но каждый шаг давался все сложнее, холодный воздух резал легкие. Я не хотел больге идти, я хотелось упасть замертво и уснуть вечным сном, стать новой картиной смерти, чье дыхание я чувствовал на затылке. Я родился в снегу, в снегу я и найду покой - это было бы так красиво и жутко. Но я не мог уйти в мир иной, я должен был защитить Иса. Холод не был так страшен для нее, ее сердце было сделано из льда - из слияния воды и ветра, как же ей повезло! Я и не заметил того момента, когда путь стала вести она, а не я. Сознание медленно ускользало от меня, и последнее, что я услышал, были взволновоные голоса моей матери и моей лучшей подруги.
Я проснулся в гроте, темном и сыром, но полном моих состайниках - на лицах некоторыхзамерзли слезы. Матери рыдали, прижимая к себе превратившиъся в лед волчат, лапы отцов были стерты в кровь от камней. Мое зрение было размытым, нечетким, словно кромка моего глаза превратилась в лед, моя кровьхолодная и густая, каждый вздох - подвиг. Чужие голоса были гулким эхом, я едва различал слова, но был бес понятия, ктоих говорит. В конце-концов, я снова закрыл глаза, надеясь, что сон заберет хоть часть моей боли.
Я проснулся вновь, и в этот раз я чувствовал себя живым. Я поднял голову, с трудом осматривая свое окружение - я был в лазарете, вместе с другими волками под присмотром жрецов. Как я узнал позже, я был в отключке три дня - все это время за мной следили лекари, стабилизируя мое состояние. В метели погибли семьволчат и два взрослых волков, более десятка, включая меня, были на грани смерти. Черезпару часов после пробуждения, меня навестила семья и Иса. Вместе с ними я вышел наружу, видя бескрайние, белые просторы. Некоторые деревья были сломаны, другие скрипели под весом снега. И не смотря на ужас ситуации, я чувствовал ностальгию. Некоторые чувства просто не убьешь.
Когдамы вернулись домой, отец и мать былы на удивление тихими - в логове наступило зловещее молчание. Потом они заговорили, они сказали правду, они рассказали о их намериниях. И я помню каждое слово.
Мы давно хотели тебе сказать, но мы не считали тебя готовым. Но недавно ты видел Смерть, и ты выжил. И ты более чем готов. Мы далеко не друзья вожака - этот маразматический старик и его безмозглый выводок погубит стаю. Мы знаем лучше, мы спасер эту стаю, востановим ее прежнее величие, уничтожим эту жалкую пародию на существование. И ты, сын мой, станешь наследником, а после - самим вожаком. Единая Стая достайна нас.
И я поверил ему, и я принял его слова близко с сердцу, рядом с белизной снега и любовью к Исе. Достаточно близко, что бы разбить сосуд своей души. Я никогда небыл прежним - я стал холодным, я стал скрытным. Я стал более похож на себя сейчас.
Your honesty, like a back that hides a knife.
Лед, его можно назвать предателем и обманщиком - он манит тебя своей притворной безопаснотью, шепчет сладким голосом "Я помогу тебе", его гладкая поверхность завораживает. И ты веришь ему, ты делаешь шаг и другой, пока не проваливаешься в темные воды, а твой новый друг запирает твою гробницу прозрачным потолком, и последнее что ты видишь - это небо. Нету даже времени на сожаления. Я испытал подобное безысходство лишь раз.
Снег уносил ветер, очещая дороги и возвращая земляй стаи былой вид. Ноша деревьев облегчилась и теперь их скрип не царапал души бесспокойных волков. Прошло полтора месяца с тех пор, как прах девяти волков стали ветром и слезы их семей стали льдинками на сухих камнях. Следы произошедшего медленно увядали, словно осенняя трава, уступая место новым историям. Но я никогда не забуду. Все говорили, о том, как я изменился - их слова были шепотом, но они ошибались, считая, что я не слышал. Я стал прислушиваться к чужим разговорам чаще, я стал осторожен, почти параноидален. Иса беспоеоилась, она хотела помочь мне,а хотел рассказать ей, жаждал того, что она присойденится, ожидал ее понимания. Но я не собирался этого делать - я не хотел рисковать никаким образом. Я стал отдаленным, и она это легко замечала - она не понимала, и в тоже время она была всегда рядом, згая, что однажлы я расскажу - и она была права. Сколько бы я не тянул, воды моего сознания всегда возвращаются к мыслям о ней.
И вот, когда ранний закат снова забрал солнечный свет, я встретился с ней. Эта пора была нашей, мы безмовно согласились на этом. Этот момент Смерти, этот момент Рождения, это было наше. И я рассказал, следя за ее взглядом, следя за ее движениями, опасаясь худшего но надеясь на лучшее. И она ответила, спокойно и ровно. Она сказала, что не важно, кто является нашим врагом - она всегда будет на моей стороне. И эти слова зародили во мне настоящую искру. Я и до этого намеривался следовать своему отцу и своей матери, но понастоящему я этого захотел, только после ее слов - таких холодных и теплых одновременно.
Я стал ненавидеть других волков. Их жизнерадостность, что раньше приятягала, теперь выставляла их идиотами в моих глазах. Вожак, что раньше защищал меня и моих соратников, стал глупцом, не способным не на что. Они все пали в мгновение, словно кто-то поднял занавес моего сознания. Я был лучше, я это знал. Я был выкован в огне страданий и закреплен холодом смерти.
Солнце стало дольше задерживаться на небосклоне, предвищая скорое потепление. Снег стал выпадать реже, к нашему сожалению. Я рассказал родителям о Исе и вопреки моим ожиданиям, они одобрили мой выбор. Теперь нас было четверо, а четыре - могещественное число.
Я не знаю точно, когда это началось, но вдруг в стае появились слухи о предателе. И я был уверен - не один из нас не просчитался, никто не показал свою истинную сущность. Тем не менее, волки совета начали исследовать каждого волка - никого не обошли стороной. Мои нервыбыли на пределе, я злился, еле контролируя свои чувства. Мать страрательно успакаивала меня, и правильно делала- подазрения не должны пасть на нас, я был обязан вести себя нормально. Но волки уже были близки к ответу - они знали, что предатель находится в совете. Тогда, мой отец сделал один непростой поступок, который я долго не мог ему простить.
Было утро, рассвет прошел давно, небо окрасилось в привычный голубой цвет, облака беспечными остравками путишедствовали по небесам. Я тогда уже, только проснувшись после короткого отдыха, почувствовал, что что-то не так. Это чувство - одно из самых отвратительных, что я когда-либо испытывал. Я сразу вскачил на лапы, обнаружив огломную толпу волков. В середине - страрик вожак и... мой отец. Он гордо поднял голову, с призрением осматривая других волков. Моя матьстояла дальше, с испуганным и неудомевающим лицом, но ее слезы, ее кристальные слезы - они были настоящими. Я подбежалк ней, беспокойство сьедало мое сердце,однако я держался способу матери - сделал вид, что понятия не имею о том, что происходит.
Его нашли виновным в предательстве. Не смотря на то, насколько мы были осторожны, они узнали - всего-лишь из-за какого-то глупого слуха. Они убили его, а я смотрел, как клыки вожака и совета впивались в моего отца, ибо он отказывался покидать земли стаи. Его шерсть окрасилась в кроваво-красный, все ополчились против него. Вот, его последний вздох - его ранненное тело падает на землю, словно камень. Такое тяжелое, словно никогда не было живым.
Мать, я и Иса прекрасно сыграли свои роли - вдова, что не знала истинной сути своего мужа, подросший сын, для которого это стала сильным ударом и его подруга, что пытается его успокоить.
Но мысленно я убивал всех их, долго и мучительно, так, как они убивали моего отца. Но я не мог простить его- простить его оплошность, простить его смерть. Да, это было ради нас, но... почему он не старался, не свалил все на другого?
Его остановила гордость и любовь к своей семье. Поэтому, он ступил на тонкий лед.
Yeah I'm a selfish bastard.
Следующие месяцы волки с опаской и сожалением смотрели на нас, и мое призрение лишь расло с каждым днем. Я стал более исскусным лжецом - я веселился, я шутил и улыбался когда мне хотелось кричать и рвать на куски, когда мне хотелось уничтожить их всех, двмжимый местью и чувством долга. Снова таял снег, талыеводы уносили последние следы крови. Тело моего отца несожги, а оставили на поедание грифам - такого было его наказание. Он никогда не воссойденится с ветром, его душа никогда на поймет ту свободу, когда ты и есть стихия. Как глупо - умереть вот так.
Настал второй день Солеца в моей жизни, однако он не принес мне никакой радости - было тошно от улыбающихся волков, а истории жрецов ничего не значили. Вот, то место, где он сидел - с гордо поднятой головой, в холодных глазах отражается пламя священного костра. Без него здесь пусто. Словно выдрали кусок из моего сердца - грубо и без сожалений, оставив рваные, истекающие кровью, раны. Иса не покидала меня, и я был брагодарен за ее поддержку, ее безмолвную помощь. Мой друг, моя милвя подруга, как же я скучаю по тебе сейчас.
Не смотря на мое раздражение и тоску, я должен был натягивать улыбку, сидя рядом с матерью-соблазницельницей, что уже нашла себе теплое место под боков одного из совета. Наша репутация медленно возвращалась на высокую планку. Мать меня научила одному из самых древних и загадочных исскусств - контроля над другими волками. И не нужны были кровопролития, лишь тихие слова желаний и страсти, немного надавив на слабые места - и у тебя есть новый раб. Конечно, я никогда не смог превзойти матерь в этом деле, у нее - талант. Не зря она со мной пошла, став моей опорой.
Лето было жарким и душным, отвратительным. Боги словно хотели нас задушить - немало волков пали жертвами тепла и солнца в тот год. Даже начало осени не улучшило ситуации. Все это время я и Иса были обучены моей матерью, которая уже стала вдовой во второй раз - ее второй муж, марионеткаиз совета, погиб от лап тигра. Из-за жары, он не мог уклониться от всех атак дикой кошки. Как полосатый попал на земли волчьей стаи известно лишь Аске. Вновь получив наши звания, мы претворялись самим идеалом добродетели - помогали в обычных делах, всегда заступались за обычных жителей стаи и из кожи вон лезли, что бы выставить текущее правительство в плохом свете. Мы же были тремя волками-добряками, что старались улучшить стаю. У нас появилось некоторое количество сторонников, и вскоре мы стали пополнять ряды нашей небольшой группы. Медленно мы избавляли стаю от яда и слепоты.
Голод? Во всем виноват вожак, раз он не может найти нормальные охотничьи угодья. Самим приходится помогать охотникам. Боги разгневаны? То они на вожака, старого идиота, что приносит эту стаю в руины. В мой второй день Луны нас уже было приличное количество. Волки, что лживо улыбаются, в пустых глазах пляшет священных огонь, окрашивая радужку в кровь. Ночь завывала, ночь плакала, ночь кричала - эти песни были слышны только для нас, для тех, кто замечает и радуется новым слабостям вожака. Он стал нервным параноиком, не монимающим ничего - даже его дети не понимали его слов. Осталось лишь ждать подходящего момента, ждать того самого дня.
Снег, что до этого лишь напоминал о себе в коротких пришедствиях, снова взял верховную позицию. Волки с опаской смотрели на молодую метель, вспоминая события прошлого года. К счастью илик печали, катастрофы не произошло. Для меня это значило, что боги одобряют мои поступки, что они довольны ходом событий. И это был чертовски приятный комплимент. В то время я был молод, но популярное мнение сделало из меня мудрого и доброго волка, поэтому, не без влияния моей дорогой матери, меня назначали частью совета. Я был так близко к победе, что я еле сдерживалсвою жажду крови - крови неверных, крови слабых, крови недостойных. Удивительная сила воли не даваламне сорваться, подпитанная поддержкой моей возлюбленной Исы и матери.
Мое настроение было невероятно приподнятым - снег тихо кружился в воздухе, падая, словно перья ангела, становлясь частью мягкого покрова. Я тогда сказал ей то, что давно ело моеизраненное сердце. Три простых слова, что обладают удивительной силой. И она молча улыбнулась, ответив лишь Я знаю. Свадьба наша была скорее формальностью, чем надобностью - и без брака нормально жили. Она хотела дитей, и я ответил, что сыновья и дочери наши должны родияться сияниями,а не простыми волчатами. Тем более, выращивание молодняка отвлечет меня от истинной цели. Так что мы отложили становление родителями на ближайшее будующие.
Третий день Солнца был полон теней прошлого и отблесков будующего. Вместо печали о смерти отца, я чувствовал гордость, что я исполняю его волю, его мечту. Даже мать была в особо хорошем настроении, без притворств и лжи. Этот день, все же, отдавал зловещим холодом, словно Смерть с усмешкой следила за глупыми смертными, грея ледяные пальцы над священным пламенем. Беспокойствие, что желало пробраться в мое сердце, я глупо откинул в сторону. Об этом я еще пожалею.
Лето было менее сухим в этот год, волки - сытее. Но мои помошники твердили, что это моих рук дело - я был приятен бошам и они наградили нашу стаю дарами. Это льстило, понастоящему придавало мне уверенности. Согласившись с матерью и Исой, я назначил дату революцию - Лунный День.
Осень встретила нас грозой и ледяными дождями. Течение рек ускорилось, а водаозер переполнялись. Было тяжело созранить еду с такой погодой, но справлялись просто идеально. Стая стала намного слажанней, логичней, быстрей. Чувство гордости не покидало мое бьющееся сердце.
И вот, этот день, когда тени властвуют миром и солнце лишь на пару часов освещает смертную землю. Я чувствовал волнение и напряжение в холодном воздухе, во взгляде моих собратьев. Мы ждали наступления тьмы, когда зловещая Луна осветит наш путь. Шпионы следили за советом и наследниками, некоторые - за основным составом стаи, а оснавная группа,со мной во главе, отправились на устранение вожака. Я с удовольствием вонзил клыки в его гнилую плоть, удовлетровялся его удивленной мордой, пока он истекал кровью. Мы уже собирались спрятать тело, как произошло нечто не поправимое - нас увидели. Чертов трус все время прятался в кустах, по причине мне неизвестной, но он сразу же оповестил других волков, крича во все горло, пока мы его не умертвили. Нам пришлось драться с воинами стаи, что до сих не приняли мои верования - несколько наших и их погибло. Нам пришлось бежать - я не собирался терять никого более. Мы обещали вернуться и отомстить - за наших братьев и сломанные мечты.
Hearts are made for breaking and for pain.
Новые земли, что мы нашли по ту сторону реки, казались неприветливыми и темными. Деревья здесь были древнее и выше, местность - более холмистая и каменная. По пути к убежищу мы повстречали многих хищников и монстров, но злость делала нас яростными бойцами и мы превращали каждего врага в кровавое мессиво. Наконец, мы добрались до Белых Скал - воздухздесь был невероятно чист, а камни под нашими ногами - белые и гладкие. Это были скалы, покрытые солью, скалы из соли. Они отражали солнечный свет, отталкивая егои приглашая мрак в свои гроты. Здесь небыло диких тварей и мы устроили временное убежище, хотя Скалы казались настолько святыми, что я не хотел портить их следами смертных, поэтомуя назвал это лишь временным убежищем и нашим новым святилищем - нашим спасением, нашим храмом, нашей гробницей. Ночь мы провели там, пож защитой скал идруг-друга. Снег делал почву на удивление скользкой, что было неудобно с учетом обрывистости местности, но выбирать не приходилось. Утром я отослал скаутов, дабы найти подходящее место для логова и группу бывших охотников для добычи новой еды. Целители же уделяли внимание ранненым, включая меня - я получил много новых шрамов после этого. Иса вместе с другими здоровыми волками озраняли вход в пещеру и окрестности.
Вскоре, мы нашли логово - недалеко от подножья скал были простые, сухие пещеры. Мы взяли с собой небольгой кусок скалы, дабы очистить новый дом от нежеланных духов. Несколько недель мы осваивались, начиная традиции и создавая обычаи. Мы вскоре знали все о наших землях и о том, кем мы являемся. Иы - Стая Сумеречного Мрака, что состоит из тех, кто умеет выживать и никогда не здаться. Мы - дети Смерти, спасенные Белыми Скалами от собственной матери. Изнанные из родины, мы вернемся и отберем его у слабых и глупых. Я принял новое имя - Бевиал, могуществеггый демон, что вернет свой трон.
Когда все немного успокоилось, и снег ровными хлопьями падал на смертную землю, я исполнил обещание, данное Исе. Теперь мы ожидали волчат этой весной, и они родятся виконтами и виконтессами - точнее, я так думал. То, что случилось тогда, забрало у меня не только детей, но и любимую.
Судьба - злая и коварная, ей нравится видеть чужие страдания.
Весная, снег таял, унося грязь водными потоками. В укромном логове, я и моя любимая смотрели на новорожденный волчат - таких маленьких и беспомощных. Мы не могли думать о именах пока, поэтому я оставил уставшую супругу и новый выводок по ее прозьбе. Вечерело, но Иса впускала только шамана-лекаря. Наступила тьма, Луна освещала лес блеклым светом. Я лег у входа логово - приглашения войти так и не поступило. Ночь была холодной, неожиданный заморозок удивил меня, но не сильно - я уже привык к холоду, а за Ису я не беспокоился - она еле чувствует холод. Утром я пожалел о своей невнимательности.
Волчата не привыкли к холоду. Не смотря на то, что они прижимались к матери, их маленькие тела не могли согрется. Из шести волчат выжиллишь один - и тот был в трагическом состоянии. Шаман лечил его пока моя жена оплакивала мертвых. Она сама отнесла их тела к Белым Скалам, желая быть одной. Я хотел пойти с ней, хотел попрощаться со своими детьми, но она отказала, грубо и твердо, при этом добавив, что это моя вина, что наши дети родились в этом отвратительном месте. Она была в ярости - я не узнал ее, в этом безумном оскале и с глазами, в которых застыли слезы.
И тем не менее,я ждал ее возвращения, но зря. Она покинула стаю, так и не попрощавшись, бросила меня одного со новорожденным сыном. Мне пришлось искать волчицу, что сможет выкормить его - к счатью, такова оказалась.
Я отправлял скаутов в поисках Исы, но след ее простыл, она словно растворилась. Я предпологал худшее - она погибла от лап хищников или от непогоды.
Don't save me, don't save me, cuz I don't care.
Зеленые почки медленно открывались, выпуская молодые, сочные листья. Слабый дождь обливал их водой, не давая им номрмально вздохнуть. Небольшие птички пели, не смотря на слезы, падающие с неба. Несмотря на облака, было светло - тонкий слой туч не мог окончательно преградить путь солнечного света. Вода вымывала соль из Белых Скал, спускаясь вниз в тонких потоках, оставляя белые кристалики на камнях и земле. Я безмолвно наблюдал за движением природы, чувствая тяжесть воды на своей шерсти. Оглянувшись, можно было заметить водных волков, что тренируют свое мастерство, но я был занятым своим отпрыском - подросшым волчонком, которому уже было два с половиной месяца. Он с радостью прыскался в воде, я же следил за ним, дабы этот черныш не сделал чего-то глупого. Его здоровье улучшилось и я назвал его Велтис. К сожалению, его мать так и не смогла дать ему имя. Кроме меня, за ребенком смотрела моя мать, или, как она теперь называла себя, бабушка-старуха. Не дано мне понять ее шуток.
Ребенок рос сильным и глаз я своихс него не сводил. В отличии от своего отца, я дал сыну возможность общения с рвоесниками, пусть и был он под вечным присмотром моей матери, что была визирем. Я скорбил по Исе, но сарй не может правит стаей без сиры. Пришлось мне женится вновь на знакомой волчице, молодой и сильной, что была со мной с начала востанния. Она была предана стае и согласилась жениться не по любви, за что я ей благодарен. Она оказалась достойной сирой - не очень опытной, но страрательной и сообразительной. Новые обязаности явно были ей по душе. К Велтису она относилась как к собственному ребенку и души в нем не чаяла. Она никогда не заменила и не заменит мою дорогую Ису, но точно была полезным приобретением.
Лето было сухим, но лес прекрасно защищал нас от устрашающих лучей дневного светила. Здесь не было больших водоемов, но присуствовали многие ручьи, что словно патиной обвили лес. Недостатка в питьевом ресурсе мы не испытывали, а отжары нас спаали темные пещеры. В общем, лето было спокойной порой без страшных напастей. Стая проводила свое время в тренировках и мессиях.
Осень наступила неожиданно, провозглашая свое появление громом и молниями. Ливни не останавливались днями - больше радости для волков водной стихии. Охота стала более затруднительной, так как добыча находила новые, пусть и временные, питьевые водоемы, так что было труднее найти оленей и другую крупную дичь. К счастью, соль в который раз спасла нас - копытные не могли устоять перед видом белых кристалов.
На канун дня Жнеца погода успакоилась, впав в мертвое спокойствие. Ночь была тихой и безмолвной, даже звезды не смели насмехаться над Смертью.
Я проснулся рано и тихо, не тревожа сон моей семьи, и отправился в сторону небольшой лесной поляны, гдеросли неприметные цветы - бессмертники. Они не теряли цвет, когда засыхали - вечно фирлетово-сиреневые с серибристым стеблем. Я уже подходил ко входу в гробгицы, как мой путь преградила белая фигура. Я тогда подумал, что увидел призрака.
Иса, моя милая Иса, стояла передо до мной. Но ее взгляд, ее осанка - она не была мне знакома, словно чужестранка. И она рассказала о том, что с ней случилось и что она думает о мне, и каждое ее слово составляло новый порез на сердце, превращая душу в кровавое мессиво. А потом она развернулась и ушла, и я даже не думал останавливать ее.
До этого, я всегда желал увидеть ее еще раз, попращаться. Но после... после, я проклинал богов за то, что они дали мне увидеть ее такой - пустой. Мы теперь враги, мы - вожаки разных стай. Лучше бы она умерла в тот день, упакоиласьс миром. Она напоминает мне мстительного духа, что кричит яростно снаружи и проливает горькие слезы внутри.
Два оставшийся года не произходило ничего особенного. Дни тренировок, рождение новый виконтов и виконтесс. Серые будни, что я провел в раздумьях.
Снова падает снег, словно застывая во времени. Так медленно и красиво. Многие считают, что снег не является чем-либо значимым. Для меня же снег и рождение, и смерть, и спасение, и разрушение. И если вы смеетесь над моим мнением, подумайте дольше - для каждого есть нечто значимое, что они не замечают, недооценивают. Не повторяйте моих ошибок и не надейтесь на то, что я совершу новые. Да, теперь у меня два врага, да, я не знаю ничего толком о будующем. Но я не остановлюсь. Никогда.
Короткая и понятная версия
Внешность:
- черная шерсть с серебристыми подпалами. Лапы темнее. Присутсвует еле заметный синий оттенок.
- ярко-голубые глаза.
- 70 см, 45 кг.
- атлетическое телосложение.
- Шрамы на плечах, боках и переносице.
Характер:
- терпеливый, спокойный на вид.
- агрессивен.
- умен и хитер.
- недоверчив.
- заботиться о стае и семье.
- верный.
- коварный. | 1. Родился ранней весной в Единой стае. Отец - советник, мать - охотница.
2. Познакомился с Исой и стал ее другом в день солнца.
3. Пару дней после Дня Луны попал в метельи чудом выжил.
4. Отец и мать - заговорщики. волк присойденяется к ним.
5. Иса присойденяется к заговору.
6. Казнь отца.
7. Группировка набирает силы. Иса выходит замуж за волка.
8. Революция с громом провалилась. Волки находят убежище на другую сторону Великой Реки.
9. Смерть новорожденный детей. Иса покидает стаю.
10. Обучение сына.
11. Встреча с Исой, разбитое сердцею
12. Два года тренировок и мыслей. |
Магия
Сила
Дух
Выносливость
Ловкость | 20
5
27
20
52 | Из стандратного набора:
Начальное - бессшумность.
Среднее - левитация, смерчи.
Собственного изготовления:
Аура Ураганов - вариация ауры ветра. Волк, атакующий Бевиала, встретиться с воздушным сопративлением и молниями. Молнии причиняют небольшой урон и дизорентируют противника.(среднее пассивное)
Шепчущий Ветер - усиливает слух, позволяя слышать четче и дальше.(начальное) |
Профиль | Создатель. | Глобальный треш и уничтожение. |
